Все мы, изверги, на одно лицо.
*оно пафосное, знаю. ^^ и на всякий случай - предупреждаю)*
Когда-то можно и жить - не знав и не мотая, за словом слово, на нервы мокрые - голый провод, - хотя им, верно, устроит провод фундаментальность и новизна. - Ты был такой или есть такой, и больший куш всё равно не сорван - лишь только связки и в чем-то - горло, а ты, вестимо, - мой светоч горний, наиболезненный мой укол - заноза в заднице на семь лет (ведь семилетками сводят счёты?), работа до сто седьмого пота, та глупость, что лишь сперва - для понта, а после - так, что не встать с колен. Так - что не мысль, а сплошной винил, сперва тягучий, потом застывший, как будто мозг это тоже мышца, и так болит, что куда не движься, он и подавно не позвонит. - Таким лишь всё - принимать звонки, как секретарше в момент аврала, что поднимает своё забрало, уже не помня как собирала свои разбитые позвонки. - Сводя подкрашенные круги под ненакрашенными глазами, почти не помня как осязала, почти умея быть самой-самой, умев - красивое от руки, а набирая - лишь "подраздел" под диктатуру или диктовку, того, кто недоукомплектован: так разрушаются до остова недозабитых на дне гвоздей.
Когда-то можно же - до утра и целовать и смотреть и значить, хотя и это - неоднозначно, хотя и этот - не факт, что мальчик, а не почти_что_тебе_сестра. Не нахожу адекватных слов, тем паче - нет адекватных действий, - я погружаюсь обратно - в детство, там где мы все - суть такое тесто, что навязать бы любых узлов. Я не смотрю никогда вперёд, назад - бывает (куда удобней). Ты - удивительный, бесподобный. - Кривлюсь нарочно, но ставлю стопы на между нами разбитый лёд. И жду приказа себе "иди": вперёд, на цыпочках, и не падать! (Коль синяки, значит будешь пандой) Крепи потуже свои пуанты на ленты белые посреди. Такой вот крест и такой вот кросс, из мазохизма искусство корчить, казаться выдержанней и колче, казаться сдержаннее и горше - лишь на таких вот бывает спрос. Лишь вот такие всегда в цене, что понимают, как "жить когда-то", не люди - в целом, - электростаты, кому-то сталь а кому-то - статный
несокрушимый
людской
цемент.

Когда-то можно и жить - не знав и не мотая, за словом слово, на нервы мокрые - голый провод, - хотя им, верно, устроит провод фундаментальность и новизна. - Ты был такой или есть такой, и больший куш всё равно не сорван - лишь только связки и в чем-то - горло, а ты, вестимо, - мой светоч горний, наиболезненный мой укол - заноза в заднице на семь лет (ведь семилетками сводят счёты?), работа до сто седьмого пота, та глупость, что лишь сперва - для понта, а после - так, что не встать с колен. Так - что не мысль, а сплошной винил, сперва тягучий, потом застывший, как будто мозг это тоже мышца, и так болит, что куда не движься, он и подавно не позвонит. - Таким лишь всё - принимать звонки, как секретарше в момент аврала, что поднимает своё забрало, уже не помня как собирала свои разбитые позвонки. - Сводя подкрашенные круги под ненакрашенными глазами, почти не помня как осязала, почти умея быть самой-самой, умев - красивое от руки, а набирая - лишь "подраздел" под диктатуру или диктовку, того, кто недоукомплектован: так разрушаются до остова недозабитых на дне гвоздей.
Когда-то можно же - до утра и целовать и смотреть и значить, хотя и это - неоднозначно, хотя и этот - не факт, что мальчик, а не почти_что_тебе_сестра. Не нахожу адекватных слов, тем паче - нет адекватных действий, - я погружаюсь обратно - в детство, там где мы все - суть такое тесто, что навязать бы любых узлов. Я не смотрю никогда вперёд, назад - бывает (куда удобней). Ты - удивительный, бесподобный. - Кривлюсь нарочно, но ставлю стопы на между нами разбитый лёд. И жду приказа себе "иди": вперёд, на цыпочках, и не падать! (Коль синяки, значит будешь пандой) Крепи потуже свои пуанты на ленты белые посреди. Такой вот крест и такой вот кросс, из мазохизма искусство корчить, казаться выдержанней и колче, казаться сдержаннее и горше - лишь на таких вот бывает спрос. Лишь вот такие всегда в цене, что понимают, как "жить когда-то", не люди - в целом, - электростаты, кому-то сталь а кому-то - статный
несокрушимый
людской
цемент.

спасибо